Биологам, подробне дальше

Question

Читал о Рейгане, о покушении, во время которого был ранен Рейган и ещё несколько чел, среди которых был секретарь Брейди, которому пуля угодила в лоб, ему удалось выжить, первое время он не мог ходить и разговаривать, нейрохирург лечивший Брейди сказал что спустя 30 лет Брейди мог ходить самостоятельно и восстановил почти все речевые функции.
В связи с этим хочу понять это большая редкость когда человек выжил после выстрела в голову?
как это возможно, не только выжить после выстрела в голову, а ещё ходить, восстановить почти все речевые функции?

Answer 1

этот вопрос лучше адресовать не биологам, а нейрофизиологам. у них наработана большая экспериментальная база - и инсульты, и производственные и бытовые травмы, и те же ранения, даром что человечество не устаёт стрелять друг другу в голову.

мозг можно обучить перенастроить себя так, чтобы раскидать выполнение задач по неповреждённым участкам:

Осколок повредил больному кору зрительных (затылочных) отделов мозга; больной перестал различать буквы: их контуры расплывались, он не мог зрительно собрать множества черных линий в ясные образы букв. Значит ли это, что он навсегда потерял способность читать? Нет, опытный врач и психолог не отчаиваются. Больного сажают за стол, дают ему лист с крупно написанными буквами и карандаш: он должен терпеливо и не торопясь обводить буквы рукой. И что же? Те контуры, которые он не мог узнать на глаз, постепенно оживают и становятся вновь знакомыми, когда он обводит их рукой. Движения руки, обводящей контуры букв, заменили выпавше зрительное восприятие. Два-три месяца упражнений - и человек снова окажется грамотным. Сначала опираясь на движения руки, затем на движения глаз, он частично восстановит то, что, казалось, было безвозвратно утрачено.
 
А вот другой раненый. Он получил на войне ранение в левую височную область, ту самую область, которую почти 90 лет назад описал немецкий психиатр Вернике. После этого ранения, разрушившего части его мозговой коры, принимавшие участие в анализе и синтезе доходивших до него звуков, больной перестал четко разбирать обращенную к нему речь. Звуки, из которых состояла речь, путались у него, становились недостаточно четкими; он оказался не в состоянии выделить отдельные звуки из слов, которые слышал и произносил. Он больше не понимает обращенной к нему речи и сам плохо говорит. Но посадим его перед зеркалом. Сядем рядом с ним и покажем ему, как мы произносим отдельные звуки. Больной, утерявший анализ звуков на слух, может постепенно восстановить потерянное, но уже опираясь на другие, сохранившиеся ощущения: на зрительный образ в зеркале, на ощущение прикосновения к гортани, на схему, изображающую приёмы произношения. Проходит полгода - и больной снова различает звуки и говорит, используя, однако, для этой цели другие, сохранившиеся у него участки мозга. (ДЭ, 1960)